Иногда
очень хочется, чтобы люди, которые так любят использовать понятие
«бальзаковский возраст», прочитали, наконец, Бальзака! Их ждет откровение. А с
другой стороны, наверное, лучше не надо. Потому что, в русском языке нет
приличных слов для обозначения женщин, отметивших 40-летие.
Я,
конечно, зря брюзжу — есть ведь «ягодка опять», но фольклор нынче не в моде.
Актуально другое — медийный мир почему-то начал воспевать стареющих женщин и
умиляться их сединами. По крайней мере, в виртуальном пространстве акценты
несколько сместились и стареющие женщины стали входить в моду.
Бабки крутые и не очень
Месяца
два назад соцсети вдруг извлекли из небытия 10-летней давности монолог Михаила
Жванецкого. Тот самый, где пропало целое поколение:
Пропадают женщины. Пропадают женщины после пятидесяти. Они
исчезли с экранов, они не ходят в кино, они не появляются в театрах. Они не
ездят за границу. Они не плавают в море. Где они?
Их держат в больницах, в продовольственных лавках, на базарах и
в квартирах. Они беззащитны. Они не выходят из дому. Они исчезли. Они не нужны.
Как инвалиды. Целое поколение ушло из жизни, и никто не спрашивает, где оно.
Мои
френды, преимущественно мужского пола, его отчаянно репостили и лили декалитры
виртуальных слез, а я сидела в недоумении. На момент написания этого опуса
проблема, возможно, и существовала, но сейчас-то? Неужели действительно никто
не видит на улицах активных и подтянутых 50-летних, не встречает их в
туристических поездках, не бывает на пляжах и в фитнес-центрах? Мне в этом году
— 45, большинство друзей примерно этого же формата или чуть старше. Ребята,
этот монолог о ваших женах и подругах, и что — все они исчезли и не нужны, как
инвалиды? Это вы держите их в лавках и больницах или какие-то неведомые злые
силы?
Впрочем,
нет, оказалось, что видят и замечают. Спустя месяц автор «Сноба» поведал миру о
том, что 50-летние в России все же есть, более того, они страшно круты:
Парк. Утро. Пробежка. Вдруг меня обгоняет девица. Любуюсь на ее
круглую задницу, думаю: «Обгоню, посмотрю, кто такая!». Девице оказывается
больше 50. Несется, как шустрая козочка.
Ресторан. Вечер. Читаю меню. Вдруг в мой «кадр» попадают женские
ноги: облегающие джинсы, тяжелые зеленые «мартензы». Что за модная красотка?
Поднимаю глаза. Красотке лет 60.
В России такого никогда не было. После пятидесяти вечная женская
участь – пирожки, внуки, вязание, тихое угасание под радио «Маяк». И слово
«бабушка» как приговор. Сиди, тетка, не рыпайся. Твой век миновал, глазей в окошко
на молодых, корми голубей, молча плачь в свою авоську. И вдруг они как
выскочат, как выпрыгнут! Крутые бабки. Им за пятьдесят. Они спортивны, веселы,
угарны. Крутые бабки – феномен нашего времени. Я от них балдею. Мужики после 50
невыносимы. Диван, экран, яичница. А эти бабки – пассионарии. У них сплошная
движуха.
И
снова — бесконечные репосты и терабайты умиления, в основном со стороны мужчин.
Женщин же это умиление не вдохновило, и я понимаю почему: девица, круглая
задница, красотка, ножки, шустрая козочка, но по итогу — бабка. Другого
определения автор статьи, вроде бы воспевающей прелести возраста, для своих
героинь не находит. Они красивы, угарны, стильны и веселы, с ними интереснее,
чем с юными, но они бабки. Так что, дамы, не ведитесь на виртуальное умиление.
С вами, конечно, интересно, но козочек с ножками никто не отменял. И даже
восхищаясь женщинами того возраста, который нельзя называть, мужчины продолжают
обсуждать их как вполне себе мясо.
Тенденция, однако
Только
с начала этого года мне попалось уже больше десятка таких вот неуклюжих и
неловких реверансов в сторону возрастных женщин. Похоже, это становится
трендом, но в медиапространстве ничего не бывает просто так. Кто такие
современные 50-летние? Это женщины с должностями и зарплатами, с возможностями
и потребностями. Многие из них платежеспособнее своих мужей, и почти все усвоили главный тезис глянцевой
психологии: «Себя надо любить!» 50-летние могут и хотят тратить деньги, а
значит, такого клиента пора выводить из тени.
Бизнес
бизнесом, но мне эта тенденция нравится. В силу возраста, естественно. Пусть и
по экономическим причинам, но мне, возможно, не придется оправдываться за свои
45+. Я только одного боюсь — накроется эта лавочка, и вовсе не из-за
злодеев-мужчин, которые все, как один только и думают, как бы поменять своих
40-летних спутниц на 20-летних моделек.
Ритуальные танцы вокруг женского возраста — традиция давняя и народом любимая.
Но самое интересное: мужские страсти по молодым телам как-то отшумели и пошли
на спад, а дамы продолжают говорить о собственном старении с каким-то
болезненным удовольствием.
Такая, блин, вечная молодость…
Прекрасная
колумнистка-провокаторша Арина Холина назвала молодость мужским фетишем и
женской проблемой. Проблемой — не потому, что мы стареем. Стареют все, но
именно женщины умудрились сделать из
возраста повод для страха и в то же время инструмент для манипуляций.
В
18 лет я и мои ровесницы точно знали, что женщине неприлично задавать вопросы о
возрасте. Почему — неизвестно, но неприлично и точка! Прошло почти 20 лет, да еще каких! Казалось,
бы мир должен измениться безвозвратно, но нет! И нынешние 18-летние по-прежнему
возмущенно надувают губки, услышав, например, от паспортистки вопрос о годе
рождения. И не потому, что их это задевает, а потому, что так принято.
Отметив
пресловутые 25, девушки сообщают всему миру, что жизнь почти прошла, а впереди
только старость и увядание. На самом деле они так, конечно, не думают, но,
во-первых, надо, а во-вторых, все приличные люди в ответ на такое послание
просто обязаны наговорить комплиментов.
В
30 начинают демонстративный подсчет морщин (где-то потирает руки пластический
хирург), и не оттого, что этих морщин километры, а просто уже пора и так
принято.
К
40 годам дамы вдруг вспоминают, что жизнь только начинается, но звучит это уже
как-то истерично. В самом деле, если вы 20 лет неустанно объясняли миру,
что уже старая, то стоит ли удивляться,
что мир наконец-то поверил?
Но
выводов дамы не делают и не унимаются. Пока мои виртуальные френды-мужчины
пытаются сказать что-то хорошее о возрастных женщинах, эти самые женщины
находят все новые и новые поводы всплакнуть о прожитых годах. Мужчины
репостят Жванецкого и «Сноб», а
френдессы находят где-то вырванную из контекста цитату из интервью Юрию Башмета и закатывают глаза: «О,
ужас! Да как он посмел!»
В постели с Башметом
А
посмел он действительно страшное.
«Я не лягу в постель с сорокалетней женщиной!» — перепечатывают
друг у друга дамы, захлебываясь от возмущения.
У
меня вопрос к возмущающимся: вы интервью читали? Я вот читала. Оно старое, 2008
года, полный вариант можно поискать. На самом деле Башмет рассказывает о
съемках фильма «Асса-2» и вспоминает, как стеснялся целоваться с Татьяной
Друбич, опасаясь, что сцена будет выглядеть фальшиво.
«Я сегодня не лягу в постель с сорокалетней женщиной просто так,
— говорит музыкант. — Если влюблюсь — тогда да».
То
есть совершенно не исключает, что может влюбиться в 40-летнюю женщину. Впрочем,
возмущающихся эти тонкости не интересуют. Они упорно (и я вас уверяю — не по
одному разу) читают оскорбительные высказывания и с удовольствием обижаются.
Хотя, казалось бы, какая разница, кто и что написал в Интернете. Так и хочется
сказать: дамы, определитесь! Или вы старые в 25 или молодые в 40. Но они не
могут определиться.
И так отыграюсь…
Потому
что для этого нужно точно представлять, что именно тебе надо от жизни. Но у нас
так не принято. В нашей культуре слова «Она знает, чего хочет!» звучат как-то
осуждающе. Зато нам чуть ли не с рождения объясняют, что женщина должна… Должна
краситься, худеть, одеваться определенным образом, держать спину, трепетать
ресницами, расстраиваться из-за возраста и топать ножкой в нужный момент
(список можно продолжить самостоятельно). Ведь только тогда ты — настоящая
женщина, тогда тебя любят, тогда ты нужна. А когда на одной чаше весов звание
«настоящей», а на другой — собственные желания, то последние начинают казаться
чем-то вроде капризов.
Первый
раз я покрасила волосы в 19 лет. Не ради эксперимента — у меня рано появилась
седина. С тех пор каждые три недели — парикмахерская, тюбик с краской… и так 26
лет! Я очень хочу отрезать все покрашенное и отрастить соль с перцем. Но не
решаюсь. Ведь мне скажут, что я плохо выгляжу, постарела, сдалась, а ведь так
долго держалась… Возможно, даже назовут крутой и угарной… бабкой. И я не знаю,
что должно случиться, чтобы мое желание стало важнее, чем возможные слова
посторонних людей.
Вот стану старухой, куплю себе красный берет,
Бордовое платье, что мне не к лицу и не в моде,
Атласные туфли, в которых никто и не ходит,
И плакаться стану — на масло ни денежки нет!
Устану, усядусь средь улицы на парапет,
Все пробники спробую враз в магазинчике местном,
И палкой об изгородь стану долбить в знак протеста,
И так отыграюсь за сдержанность прожитых лет,
—
написала английская поэтесса Дженни Джозеф еще в 1961 году.
И сколько женщин вот так мечтают отыграться за все свои
парикмахерские, косметологов, диеты, каблуки и спортзалы. Когда-нибудь потом,
когда никому уже не будет важно, настоящие мы или нет, мы сможем, наконец,
делать то, что захотим. Наверное, бордовое платье надо было покупать в 18. Но
только нам об этом никто не сказал…
Источник: gubdaily.ru
Комментариев нет:
Отправить комментарий